Они не празднуют Пасху, не идут в АТО, и распространяют свою веру по всей Украине из центра под Львовом.
Пасхальная лента
С Сергеем Афанасьевым я познакомилась в фейсбуке за минуту до того, как его забанили в группе религиоведов. Ученые были русскими, а львовянин Сергей посягнул на святое - георгиевскую ленту. Разговор с забаненным пришлось продолжить в скайпе.
Сейчас забанят. Скриншот.
- Я и не догадывалась, что вы свидетель Иеговы. Есть такой стереотип, что вы сразу цитируете Библию, а вы ее ни разу не цитировали...
- Это поскольку я там общаюсь больше не как свидетель Иеговы, а общаюсь с учеными. У меня возник вопрос, потому что они критиковали акцию «Пасхальная лента», которую проводят российские пятидесятники. При том, что на мой взгляд эта акция выглядит не очень умной, акция пятидесятников вызвала протест, а с геогриивськимы лентами это происходит на государственном уровне. Есть случаи, когда эти ленты навязывают детям. В прошлом году десятилетняя девочка из семьи российских Свидетелей Иеговы отказалась надеть эту ленту. Это вызвало шквал агрессии в отношении нее со стороны учителей и дирекции школы, случай попал в СМИ, и родители были вынуждены ребенка из той школы забрать.
- А в Украине не возникает каких-либо проблем из-за того, что вы государственные символы игнорируете?
- Проявления уважения государственным символам свидетели расценивают как акт религиозного поклонения. Это противоречит их совести. Но это не значит, что они их не уважают. В основном каких-то проблем с учителями не возникает, потому что родителям рекомендуется подходить к учителям и объяснять им свою позицию. Несколько лет назад в Украине был довольно такой серьезный случай, когда к использованию в школах был допущен учебник по охране безопасности жизнедеятельности, где свидетели Иеговы были охарактеризованы как опасная, и даже тоталитарная секта. Свидетели обратились в министерство образования, и было выпущено письмо, что страницы, где указана эта информация, должны быть из учебников удалены. Письмо благополучно перешло в областной отдел образования, но никаких действий не было. Закончилось это тем, что старейшины должны были сами приходить в школы, показывать директорам это письмо.
- Свидетели и государственный гимн не могут петь?
- Гимн петь они не будут, но могут встать, - Сергей, как и многие его единоверцев, обычно говорит о свидетелях не «мы», а в третьем лице.
- И приглашениями на выборы вы пренебрегаете. А если вас кто-то из друзей пригласит на день рождения?
- В таком случае свидетель Иеговы вежливо откажется и объяснит свою позицию. О том, что свидетели не отмечают общих праздников, это не значит, что они вообще ничего не празднуют. Они могут устраивать вечеринки, они могут собираться вместе, они могут отмечать свадьбы, годовщины супружеской жизни, и так далее.
- Наверное, друзья к вам относятся с пониманием, если вы не предлагаете им вместо «Happy Birthday» изучать Библию. А на Пасху вы к прохожим с таким предложением обращаетесь?
- Во время таких религиозных праздников заниматься проповеднической деятельностью не рекомендуется. К большому сожалению, в такие дни люди могут быть не очень трезвые и адекватные.
И правда, в солнечный пасхальный день я не увидела ни одного свидетеля в тех местах, где они даже в дождь стоят со стендами.
- А в Украине вы встречаетесь с неадекватом в научных кругах, как в этой российской религиоведческой группе? Здесь есть даже целые конфессиональные институты, как львовский Украинский католический университет.
- Не припомню, чтобы со стороны УКУ были какие-то выпады насчет свидетелей Иеговы. Ученые-религиоведы в подавляющем большинстве случаев относятся к свидетелям Иеговы вполне адекватно, и не относят их к опасным религиозным организациям или сектам. Подобные характеристики часто бывают от конфессионально ангажированных "экспертов". Однако существует другая проблема: в учебниках по религиоведению часто подается устаревшая или неточная информация о свидетелях Иеговы. Причем, часто авторы ссылаются на работы, изданные еще в советские времена.
- А как вообще свидетели относятся к науке? В Википедии написано, что вам не рекомендуется получать высшее образование. А в вашем личном профиле в фейсбуке написано, что вы - аспирант ЛНУ им. Ивана Франко...
- Зависит, с какой целью человек хочет получить образование, в какой среде он будет жить, учиться. Например, в США обычно живут в студенческих городках, которые известны своими довольно свободными нравами. Я лично знаю студентов-свидетелей Иеговы: медиков, филологов, программистов, юристов, химиков, биологов. Знаю также профессиональных ученых и преподавателей львовских вузов.
- Но вы не религиовед?
- Я биолог, биохимик. Тема у меня связана с иммунологией мышей. Остался год до защиты диссертации.
Нос сергеева кота на аватарке в скайпе выглядит очень заинтересованным такой темой.
- Если вы занимаетесь иммунологией, не затрагиваете ли вы в исследованиях чего-то, связанного с кровью? Ведь, как известно, кровь - это больная тема для свидетелей.
- Вся моя работа, так или иначе, связана с кровью. Но кровь мышей я себе не переливаю, в пищу я ее не употребляю (смеется).
- Но вы имеете при себе на всякий случай справку, что вам не надо делать переливание крови?
- Да. Необходимо отдать должное украинской медицине, в основном свидетели Иеговы не сталкиваются с такими проблемами, как в России. Многим врачам интересно находить какие-то новые методы и применять их. Вот в 2008 году во Львовском университете вышел сборник научных трудов «Бескровная медицина, успехи и перспективы» под редакцией академика Павловского.
- Биология - это такая наука, которая вызывает противоречия вероучению многих религий. В частности, в вопросе происхождения жизни на земле...
- Я, как ученый, могу знать эти теории, но придерживаться каких-то своих взглядов.
Из Крыма во Львов
Второго свидетеля Иеговы я увидела вживую, но все равно не узнала бы, к какой церкви он принадлежит, если бы он сам это не засвидетельствовал. Обычно свидетели ходят по улицам в деловых костюмах с галстуками. А этот молодой человек был в джинсах, курточке хаки, и даже с легкой небритостью. Окруженный у ратуши толпой слушателей, он как раз закончил свою речь, и раздавал им флаеры на бесплатное пиво.
Константин Бережко - экскурсовод. В паузу между его экскурсиями мы сидим в фастфуде. Звучит бодрая фоновая музыка, и Константин, сам очень бодро, в привычном темпе начинает рассказывать:
- Свидетелем Иеговы я стал в 16 лет. Сам я кандидат исторических наук, а также планировал защищать в этом году докторскую. Но должен был защищаться в Луганске.
- Вы с Востока?
- Я преподавал в университете в Федосии. 10 лет преподавал историю и даже религиоведение. Когда произошла оккупация Крыма, мы оттуда уехали. И я с тех пор, то есть уже два года, во Львове.
- Но свидетели Иеговы не патриоты. Казалось бы, им должно быть все равно, чей Крым. Почему же вы не остались?
- Я уехал оттуда во Львов не из-за политических вопросов. Видите ли, меня касались больше экономические вопросы, я экскурсовод. Я буду там, где есть туристы. В Крыму теперь туристов гораздо меньше, работать экскурсоводом не смогу. Ну и самое главное - мой университет российские власти закрыли. Я сейчас приезжал в Крым к теще, там очень экономически трудно. И в плане социальном, и в плане религиозных свобод там все труднее, чем в Украине. Сейчас в России, по сравнению с Украиной, очень сильная религиозная несвобода, и не только к свидетелям. В основном там хорошо живется только православной церкви Московского патриархата.
- Я правильно поняла, что вы по выходным водите экскурсии, а по будням преподаете?
- Хотел, но, к сожалению, нет. Даже хоть я вроде и переселенец, но... есть один негатив во Львове. Здесь очень трудно устроиться преподавателем. Это, в основном, по знакомству. Где-то в 30 вузов обратился, чтобы меня взяли на работу, но мне толерантно отказали.
- А в Католический университет вы обращались?
- Это единственный университет, куда я не обращался.
- Потому что это конфессиональное учреждение?
- Вот вы хорошо поняли. Хотя сам университет мне нравится, люди нравятся там. И поэтому я так до сих пор и не работаю преподавателем. Но ничего, мне и экскурсоводом нравится тоже.
Экскурсовод Константин Бережко с напарником в роли батяров
- И как вам во Львове после Крыма?
- Знаете, честно скажу, природа в Крыму гораздо лучше. Там все есть: и степь, и море, и горы, и скалы. И конечно там климат очень классный. Просто там люди... Здесь туристы на уровень выше. Если сравнить Крым или Львов, то в Крым поедут все. К морю хотят все. А Львов - это культурная столица. Сюда, скажем так, низкоинтелигентные люди не поедут.
- А высокоинтеллигентные люди не догадываются, что вы свидетель Иеговы? Часто бывает заметно, когда экскурсовод верующий.
- Знаете, я когда экскурсию веду, я настолько стараюсь абстрагироваться от всех церквей, что меня очень часто спрашивают туристы: «Вы атеист?» (Смеется).
- И вот тогда вы говорите, что вы свидетель?
- Я говорю, что я из нетрадиционных религиозных меньшинств. Если спрашивают дальше, тогда уже говорю, что я свидетель Иеговы.
- И люди шокированы бывают?
- Вот, например, вчера да, женщина была шокирована. Она меня спрашивала: «А вы телевизор не смотрите?» (Смеется). То есть о свидетелях много негативного рассказывают... Я говорю: «На заборе тоже много чего пишут, и не всему надо верить. Так же и по телевизору. Например, этот конфликт между Украиной и Россией мир научил, что телевизор - это главное средство пропаганды. Поэтому лучше все переспросить».
- Если сравнивать украинский и российский условный «телевизор», то украинский все же не распространяет о свидетелях негативную информацию?
- В Украине всегда было более терпимо. Несколько раз слышал, что наша новая полиция защищала свидетелей Иеговы.
- Это было во Львове?
- Во Львове. Был случай, когда на Топольной женщина поломала стенд, потому что свидетели проповедовали у ее торгового места. И вызвала полицию, но полиция стала на сторону свидетелей Иеговы.
- О, не все львовяне одинаково толерантны. А во время главного традиционного праздника, когда религиозные чувства обостряются - наверное, в особенности. Вот вы на приветствие «Христос воскрес», что отвечаете?
- Ха-ха-ха. Я, в основном, отвечаю: «Спасибо, вам тоже хорошего дня». Хотя я тоже считаю, что он воскрес. Но просто приветствие, оно звучит как религиозная традиция. Например, греко-католическая.
- А если вам говорят «Слава Украине!»?
- Тоже так же.
- То есть вы не чувствуете, что здесь за вами ходят какие-то «бандеровцы»?
- Нет-нет-нет, такого нет. Патриотизм у нас - по крайней мере, я так вижу - он во Львове не такой, не агрессивный. Потому что, например, в России - там агрессивный патриотизм. В том же Крыму у моей жены был такой случай. Она приехала во время оккупации, у нас там квартира оставалась. Она была беременна, и произошла какая-то проблема. Пошла к генезис центр, есть такой в Феодосии. Дежурный врач, которая принимала, начала смотреть ее карточку медицинскую. И увидела, что хотя она из Крыма, последняя запись сделана во Львове на украинском языке. Врач схватила мою жену за руку, вывела ее в коридор, и крикнула: «Вон атсюда, мы бандеравцев не лечим».
- Но ваша община продолжает существовать в Крыму?
- Сейчас у них очень ограничена деятельность там. Например, у них нет никакой литературы. Ввоз религиозной литературы в Россию запретили. Сама «Сторожевая башня» у них запрещена как экстремистская, и «Пробудитесь» тоже запрещен.
- Россия как будто возвращается к советским временам...
- Я немного вам не рассказал, что я первый, кто в Украине защитил диссертацию по истории Свидетелей Иеговы, «Религиозные преследования Свидетелей Иеговы в советское время». Я исследовал архивы КГБ.
- А не из архивов, от живых свидетелей вы что-то интересное узнавали?
- У меня жена уже в шестом поколении свидетель Иеговы. Ей родители рассказывали, что когда парень сватался к девушке, то родители девушки спрашивали: «В тюрьме сидел за правду?». Он говорит: «Да, сидел». - «О, тогда можно» (смеется). Тогда парень, значит, духовный. Поэтому очень трудно бороться со свидетелями Иеговы, потому что они не боятся заключения.
Библейский офис
Следующая экскурсия у меня действительно конфессионально ангажированная. Быть гидом для тех, кто хочет увидеть руководящий центр Свидетелей Иеговы в Украине, расположенный вблизи Львова, в Брюховичах - работа старейшины Густава Берки. Такие центры в каждой стране свидетели называют «бетель». Бетель - поэтическое библейское название, но Густав говорит по-простому, что здесь их офис. Здесь действительно все в официально-деловом стиле, и когда я называю стойку девушек на входе «ресепшен», они все смеются.
- Вы со свидетелями Иеговы знакомы? – будто уже серьезно спрашивает Густав.
- Да.
- Откуда?
- Ну а как с вами можно быть незнакомыми? (Про себя я думаю, что сложнее найти человека, который незнаком со свидетелями. Более того, некоторые никогда и не хотел бы с ними встречаться. Как будто в ответ на эти мысли, мой собеседник сейчас выдаст лайфхак, как предотвратить такие визиты). Вы повсюду. Кстати, вы часто встречаетесь с агрессией?
- Я не могу вам сказать, я в английском собрании. Это совсем другой контингент. Мы проповедуем людям, которые говорят на английском языке, иностранцы. И среди них агрессивных людей я вообще не встречал. По-другому воспитаны, возможно.
- А какие с украинцами бывают недоразумения?
- Это очень индивидуально. Могу вспомнить случай, то мы позвонили в один домик. Вышел человек. Он понял, что мы свидетели Иеговы, когда вышел. И начал достаточно агрессивно высказываться: «Я смотрел телевизор, в камере увидел - стоят какие-то люди, прилично одетые. Я думал, что это какие-то государственные представители. И должен был одеться и выйти! Если бы я знал, что это свидетели Иеговы, я бы вообще не выходил». А тогда была не очень хорошая погода. Моя жена молодец, она говорит: «Мы не хотели вас обидеть. Пожалуйста, не ругайтесь». И он так уже размяк, улыбнулся: (внимание: лайфхак, - Д.К.) «Если можно, ко мне не приходите». И тогда мы делаем маленькую заметку, если человек говорит, что к нему не надо заходить. Тогда старейшины в следующий раз говорят: «Пожалуйста, попроведуйте вот с этой улицы по эту улицу, но на этой улице есть тот, тот, тот дом - туда просьба была не входить. Пожалуйста, не беспокойте их».
Экскурсионная группа в Вефиле смотрит документальный фильм.
С ресепшена мы проходим в большой конференц-зал, который называется «залом царства». Там свидетели собираются на молитву и обучения. Сейчас на офисных стульях перед большим экраном какие-то люди смотрят кино. Диктор радостно рапортует о длине конвейерной ленты в типографии свидетелей. Густав шепчет, что это группа на экскурсии, но свидетели проведут ее и для одного человека. Я боюсь, что я и есть тот человек, который будет в одиночестве смотреть на длинный конвейер. Но вместо этого Густав ведет меня бесконечным коридором.
Крытые переходы соединяют между собой все корпуса, поэтому коридоры и кажутся бесконечными. На белых, как в больнице, стенах, развешаны плакаты об отделах бетеля: озеленения, чистоты, поставок, финансовый, юридический. Вот плакат больничного отдела. Он опекает свидетелей всей Украины, которым понадобилось использовать методы, альтернативные переливанию крови.
Есть и большая карта Украины. На ней отмечены собрания и залы царств. На Западе и на Востоке густо, а посередине немного пусто. Смотрю на Восток:
Коридор между корпусами бетеля.
- У вас возникали какие-то неудобства со стороны этих ДНР и ЛНР?
- Да. Мы располагаем информацией, что наших братьев там очень сильно били.
Густав с картой.
Свидетелей Иеговы в Украине около 140 000. А в Вефиле служат до 130 человек. То есть, конкурс большой. А условия такие: волонтерская работа с обеспечением жильем, одеждой, едой и небольшими карманными деньгами. Густав хвалит переводческий отдел, который на ужас ДНР работает над текстами из американского Бруклина. Кое-что здесь делают и для меньшинств: переводы на крымско-татарский и цыганский язык, и шрифтом Брайля для слепых. Мне показывают библиотеку для переводчиков. А еще у них есть кофемашина.
- Эспрессо или американо? - интересуется волонтер с чудным румынским именем Виорел.
Пока жду кофе, рассматриваю книги: многочисленные словари, издания других конфессий, украинская полочка, и даже художественная литература и свежая пресса. Не вижу только детских книг.
Книжная полка в библиотеке.
- Семейные люди здесь не могут работать?
- Нет. Я с женой здесь, - объясняет Густав. - Но с детишками... Библия учит, что для детей надо выделять достаточно времени. А здесь сфокусирована деятельность на конкретную работу.
«Похоже на коммуну чайлдфри», - думаю я, и спрашиваю:
- А какие-то романтические отношения часто здесь возникают? Здесь ведь есть и ребята холостые, и девушки, то есть не как в монастыре.
- Многие пары здесь познакомились.
- Планирование семьи вы не запрещаете, как католики и православные? Это не грех с точки зрения свидетелей?
- В зависимости от того, какой метод контрацептива. Если это не лекарства абортативного действия.
- Аборты в Украине не запрещены, как в католической Польше. Традиционные церкви обычно не благословляют аборты, но благословляют убийства на войне. Вы же сторонитесь крови.
- Мы не убиваем ни при каких условные на войне, ни на войне. Это простые библейские истины.
- Но когда в стране война, такие истины воспринимается обществом, как предательство. Вы не чувствуете давления из-за этого?
- Украина придерживается своей конституции о свободе веры, - говорит Густав. Его дополняет Юрий, работник переводческого отдела:
- Настоящее время конечно нелегкое время, но бывали времена и тяжелее. Даже во времена независимой Украины, в 90-е годы, не было альтернативной службы. И многие из свидетелей тогда шли в тюрьму. Есть не один человек, который здесь в данный момент служит, который был в тюрьме за свои убеждения.
- Я могу даже увидеть кого-то из этих заключенных?
- Только что вам кофе принес, - смеясь, говорят они.
Виорел
Виорелу приходится вернуться уже без кофе:
- Добрый день еще раз!
- Вы были заключены за то, что вы отказались служить в армии, да?
- Тогда просто такое время было, - скромно говорит Виорел.
- А какой это был год?
- Ну, осудили меня в 1994, и в 1995-м освободили.
- А вы были из семьи свидетелей Иеговы?
- Да. Нас всего девять, две сестры и семь братьев. И пять из нас были осуждены. Только самый старший не сидел, потому что он не был свидетелем, и самый младший, потому что была другая статья: если нет одного из родителей, то младшего уже вообще не берут в армию. А пять из нас все в этой или иной степени сидели.
- Теперь, когда есть закон об альтернативной службе, свидетелям Иеговы нечего бояться?
- Когда началось в государстве ... как это называется ... мобилизация, то, в принципе, всех зовут, и меня тоже. Если честно, я немного был удивлен. Я думал, что должна быть какая база данных в стране. Нет, все должны приходить. Ну, я приехал туда. У меня есть выписка из протокола суда. Когда я принес ее, то уже не было никаких вопросов.
- Это львовской военкомат вас вызвал?
- Да, во Львове.
- А когда вас снова хотели мобилизовать?
- Это было в прошлом году, где-то в октябре или в ноябре.
В тюрьме Виорел научился играть в шахматы и начал изучать английский язык, пригодившийся ему теперь для работы в переводческом отделе.
Опять длинные коридоры. На одной из дверей висит фигурка скрипача. Густав говорит, что там работает сын Шагала. А вот двери со слоником - это их с женой комната, небольшая студия с мини-кухней и санузлом. Выглядит, как гостиница, даже полотенца положены стопочкой на краю кровати.
Комната Густава и его супруги
- У вас всегда так, никаких следов пребывания?
- То у каждого так. Это и есть стандарт: живут, или не живут.
- А вообще возможны проверки? Как в армии, заправлена ли кровать.
- Есть такое. Есть надзиратель дома. В его обязанности входит, чтобы здесь все было в хорошем стандарте.
- А если, теоретически, у вас с женой возникнет ссора - об этом будут знать все свидетели Иеговы?
- По этой причине у нас в принципе почти ни у кого нет таких, как люди привыкли, ссор.
Густав просыпается в шесть, его жена в пол-седьмого. Заправив кровать по всем стандартам, они должны спуститься к семи утра в столовую на первом этаже. Совместный у работников бетеля только завтрак, а вот обед и ужин каждый ест в своей комнате, взяв в контейнерах из столовой. Сейчас столовая пустая, но на столах стоят свежие приборы.
Столовая
- А это накрытый стол...
- ...На завтра.
- Уже на завтра?
- А, нет, завтра суббота. Это на понедельник. Суббота, воскресенье - каждый сам себе готовит еду.
Прачечная
Неподалеку от столовой есть и прачечная. У входа на длинных вешалках рядами висят рубашки и другая одежда, разделенные номерками. На номерках указаны комнаты, из которых эту одежда сдали в прачечную. Гудят гладильные и стиральные машины. Жена Густава работает здесь уже 13 лет.
- Хорошо, - говорит ее муж работникам, - что вы не в костюмах, а то Дайва спрашивала, всегда ли мы так ходим. Слышали, что такое джинсы и шорты!
Во дворе бетеля
Моя индивидуальная экскурсия переходит в двор. Вот площадка для барбекю, три навеса под номерами - чтобы не возникало накладок. Желающие записываются сюда в специальном журнале на определенный день и время. Вот футбольное поле с идеально зеленой травой и идеально белыми воротами, и сеточкой без единой дыры. Здесь такие полянки, как на рисунках в их журналах. Деревья цветуть, птички щебечут, рыбки плавают в пруду.
Люди над прудом поют какую-то песню
- У вас есть учение о тысячелетнем царстве на земле, когда будет счастливая жизнь. Ваш бетель должен что-то такое напоминать?
- Это просто желание людей, чтобы все было хорошо.
- А вам здесь не бывает... наверное, не бывает, но если в перспективе на тысячу лет, немного скучно?
- Мы не хотим так жить. Библия говорит, что люди должны построить каждый свой дом, иметь свою семью. Филиал нужен, чтобы людям рассказывать об этом.
В Самих Брюховичах на проповедь откликнулись около сотни людей из 10000 жителей - нет пророка в своем отечестве. Правда, и конкуренция большая. Прямо напротив ворот бетеля - католическая семинария. Вдоль дорог стоят украшенные цветами кресты, и даже бюст папы Римского.
Из Львова в Сибирь
На второй день встречаю в центре города Ярослава, еще одного свидетеля, с которым я познакомилась в Вефиле. Он, как и Густав, ходит на англоязычное собрание, а для проповеди ищет иностранцев в арендованных апартаментах. Ярослав - свидетель Иеговы в четвертом поколении. При Сталине 6140 свидетелей Иеговы депортировали из Украины в Сибирь. Среди них была бабушка Ярослава, и его мать, которой тогда было семь лет. Дед в то время сидел в тюрьме за религиозные убеждения.
Операция по выселению свидетелей Иеговы с новоприсоединенных к Советскому Союзу территорий называлась «Север», и состоялась одновременно в Прибалтике, Молдове, Западной Украины и Белоруссии 1-2 апреля 1951. Родственникам Ярослава дали два часа на сборы, а потом отправили из Старосамборского района в Иркутскую область, на лесоповал. И хотя свидетели не очень патриотичны, его семья вернулась во Львовскую область, как только стало возможно. Но иностранцам он об этом, видимо, не рассказывает.
О репрессиях против свидетелей Иеговы может рассказать туристу бывший музей атеизма. Он здесь, неподалеку, в здании Доминиканского монастыря. Табличка «Музей истории религии» висит слева от входа в костел, под флагами Украины и ЕС, правее установленных к празднику огромных писанок. Но все материалы о свидетелях находятся в закрытом фонде музея, куда обычный турист попасть не может. «В залах нет, - объясняет работница музея, Елена Федорчук, - потому что отдел протестантизма у нас сократили. Мы ограничены в помещениях». Музей, а вместе с ним и протестантов, потеснила греко-католическая церковь.
Теперь и в бывшем музее атеизма атмосфера совсем церковная. Пока я сижу над архивом по свидетелям Иеговы, все, кто заходит в служебное помещение, приветствуются словами «Христос воскрес!». Над столами наклеены маленькие бумажные иконки. Работницы обсуждают, съел ли кто-то двенадцать пасок на праздник.
Архивные документы
Я вытаскиваю наугад какое-то дело из большой картонной папки, на которой от руки написано «Свидетели Иеговы». Уже не сталинский, 1965 год. Приговор Иванне Дильной, крановщице Львовского Миськрембудтресту, и Василию Гнативу, полировщику Львовской лыжной фабрики «Динамо». Вот они молятся в Винниковскому лесу, вот собираются в квартире полировщика на площади Рынок, 16, вот около шести часов утра садятся в трамвай №6 напротив Оперного театра, вот уже на вокзале их задерживает милиция при попытке передать «неустановленным следствием лицам» два чемодана с типографским шрифтом.
Активистам «запрещенной реакционной секты», уже заключенным в изолятор львовского КГБ, дали по году и по два исправительно-трудовой колонии. Изъятую у осужденных религиозную литературу уничтожили.
Чем дальше от тоталитарного общества к толерантному, тем меньше религиоведов пишет на языке советских приговоров и меньше людей, которые хотят уничтожать литературу инакомыслящих. Прислушиваясь, пожалуй, к тому «неустановленному лицу», которое на другой архивной бумажке написало: «Бог есть любовь»...
Дайва Кучинскайте,
http://www.gazeta.lviv.ua/2016/05/09/svidki-ye/
